Упрямая жена
Жил мужик с женой, жили не бедно, но и не богато, так, по среднему. Не любила жена мужа, никогда не называла его по имени, а все звала - «вшивиком».
Надоело мужику слушать такое обращение жены. Но сколько бы он не говорил, не упрашивал жену изменить к нему свое отношение - не понимает баба, все зовет его «Вшивик», да «Вшивик».
Созвал тогда мужик соседей уговаривать бабу, чтобы она изменила свое отношение к нему и звала по имени. Упрашивали, упрашивали соседи бабу, а она не соглашается и не говорит о причине, почему она не называет мужа по имени.
А жили они на берегу пруда, вот соседи и говорят мужику: «А ты постращай её, может она испугается и назовет тебя по имени».
Схватил тогда мужик свою жену и потащил топить в прорубь. Тащит и наговаривает: «Назови меня по имени, не стану топить. Не назовешь – утоплю!» А она в ответ еще злее кричит: «Вшивик! Вшивик!»
Мужик спустил жену ногами в воду, а та все кричит: «Вшивик!» Он её глубже спускает, а та не унимается. Обмакнул он ее с головой в воду, а она уже не может кричать, так подняла руки вверх, да и показывает, как вшей бьют. Так и утопил мужик свою упрямую жену…
Спор еврея с женой
Было это где-то в одной еврейской деревне. Жил еврей с женой Розой. Оба они были молодые, держали козу и каждый день, утром и вечером, в летнюю пору водили её в поле кормиться. И каждый раз подолгу спорили между собой, кому из них идти.
И вот однажды Роза и говорит мужу: «Давай договоримся, кто из нас первым хоть одно слово скажет, тому козу и пасти». Муж согласился, и они заключили договор.
Утром встали и оба молчат. Ходят, делают каждый свое дело, ладно не ладно, все равно молчат.
А в этот день шел солдат со службы домой через эту деревню. И зашел к ним в дом, поздоровался. Ни тот, ни другой ему не отвечают. Солдат попросил кусок хлеба, промолчали оба. Посмотрел солдат, на залавке лежит калач хлебе. Вынул нож из кармана, отрезал калача, открыл печь, достал жареную утку. Опять оба молчат. Увидел солдат в шкафу штоф водки, поставил на стол. Сел за стол кушает, выпивает.
Еврей с Розой сидят, смотрят друг на друга, но молчат. Поел солдат и придумал отдохнуть, а дело было к вечеру. В комнате стояла кровать, где спала Роза с мужем. Разделся солдат, положил махорку на тумбочку, стоявшую у кровати. Лег в кровать, укрылся одеялом. Лежит, но еще не спит.
Смотрят еврей с женой друг на друга, ничего не говорят, только зевают. Время пришло, спать ложиться. Вдруг Роза сидела, сидела, да как соскочит с места и швырк под одеяло к солдату. А муж смотрит на нее, в лице меняется, но молчит.
Солдат захотел покурить и потянулся рукой через Розу взять табак с тумбочки. Не выдержал тут еврей, да и говорит солдату: «Эй, солдат! Клач съел, утку съел, водку выпил, да ещё мою жену обнимать собрался!» А Роза, как хлопнет в ладошки, да как закричит: «Тебе теперь козоньку пасти!»
Так, еврей с женой и разрешили свой спор.
Ехал дед Егор на дровнях
Ехал дед Егор на дровнях
Рубить дрова в сосновый бор.
Топор за поясом у деда,
Дороги нет, даже следа.
Дорогу сам Егор тропил,
Бродил в снегу и топтался.
Местам до пояса тонул,
Вот так до бора и добрался.
Рубашка мокрая у деда,
Лошадка потная до пару.
Срубил он стройную сухару,
Воткнул топор он на виду,
Чакмен свой бросил на ходу.
В рубашке мокрой и в поту
Очистил сучья и сухару.
Егору было это в прок,
Костер из сучьев он зажег.
Не страшно деду, что промок
Костер не бог, а пол бога.
И вот костер ему помог
Сухому выйти из воды.
И дед так вышел из нужды.
Шуточная присказулька
Как на печке на своей
Раскуражился Матвей
Над старушкой над своей:
Ух, ты старая, стара
Не ходила б со двора.
Посмотри-ко, что в хлевушке
Знать телушка умерла.
А она ему в ответ:
Виноватый сам ты, дед.
Обошел ты всю деревню,
А телушке корму нет.
Эх, ты, старое бревно.
Если б знал я твой характер
Жить с тобой не стал давно.
Разеваешь ты свой рот,
Я подам в суд на развод.
Соскочил Матвей на ноги
И пошёл в судейский двор.
Поклонился судье в ноги,
Начал с ним он разговор.
Рассказал судье, как было,
Накатилася слеза,
Сердце старое заныло.
Вытер слезы он свои слезы,
А судья ему вопрос:
Сколько лет Матвей, ты рос?
Семьдесят от роду.
Перестань, Матвей, не вой,
Обнимись иди с женой.
Жил мужик с женою Анной
Жил мужик с женою Анной и оба они любили выпить. Пили они, правда, редко, да, как говорится, метко. Как запьют, так и ворота запрут. Мужик пьет, да пьет, а потом его и вовсе хмельники стали брать. И вот однажды экое случилось.
Оба в очередной раз пили, да пили. Мужика взял хмельник, а Анну болезнь - вздутие живота. Мужику лезут в глаза всякие привидения и малейший шорох ему кажется бурей. Соскочит, бывало, и кричит жене: «Анка, не унесло ли нас вместе с домом на пруд?» Ну, а громкие, резкие звуки мужик и вовсе принимал за взрыв или громовые раскаты.
В этот раз, Анка, больная животом, лежала после пьянки на палатях, и так громко пускала газы, что мужик соскочил с кровати, да, как закричит: «Анка, окошки бьют!» А она ему в ответ: «Что, ты, бог с тобой! Это я резанула…»
Как мужик жену постращал
Жили муж с женой и любили друг друга. Жили хорошо, только вот детей у них не было.
Муж изредка выпивал и с похмелья все просил у жены: «Купи мне сороковку опохмелиться». А жена у него скупая была, все деньги копила на чёрный день.
Вот однажды не дает жена ему денег не сороковку и сама не покупает. Муж тогда ей и говорит: «Не купишь сороковку, задавлюсь или голову отрежу себе». А она ему отвечает: «Да хоть сегодня давись», взяла ведра и пошла по воду на колодец. Там встретилась с бабами-соседками, стоят, разговаривают.
А муж в это время раздвинул столешницу у стола, прорезал в ней дыру, чтобы шея пролезла. Залез под стол, голову по шею сунул в дыру и ждет, когда жена придет с водой. Дело было летом, дверь в избе он предусмотрительно приоткрыл. Слышит, идет жена. Он голову свернул на бок, язык высунул, глаза вытаращил и замер.
Жена подошла к двери и увидела голову мужа на столе. Ноги у нее подсеклись, она упала, вёдра с водой пролила под себя и закричала: «Муж голову себе отрезал!» Сбежались люди, стоят у ворот, а в избу зайти боятся. А мужик в это время вылез в окно в огород, да сидит, покуривает в саду на лавочке.
Вот, так напугал мужик свою бабу, но сороковки для себя добился. Купила она ему водки…
Продолжение следует