Родом из Салды.

Представитель редкой профессии - 

энтомолог Иван Ермолаев

Наша справка:

Иван Владимирович Ермолаев, кандидат биологических наук, доцент, преподаватель кафедры экологии животных УдГУ, начальник научного отдела национального парка «Нечкинский», родился в 1972 году в городе Верхняя Салда Свердловской области.  Закончил УдГУ и аспирантуру Института леса СО РАН в Красноярске, имеет редчайшую для нашей страны специальность – лесной энтомолог. Лауреат всероссийской премии имени Феликса Штильмарка, у него 180 научных публикаций, в том числе 10 - в международных научных изданиях.

- Иван Владимирович, в этом году вы стали лауреатом высшей всероссийской профессиональной премии фонда Феликса Штильмарка в номинации «Достижения в науке». Говорят, что для сотрудника особо охраняемой природной территории эта премия все равно что «ТЭФИ» для телевизионщиков или «Хрустальный пеликан» для учителей. Расскажите подробнее, почему эта премия вручена именно вам, кто такой Феликс Штильмарк и для чего создан его фонд?

- Феликс Робертович Штильмарк - легендарный российский ученый, всю свою жизнь посвятивший заповедному делу. Он разработал теоретические основы проектирования заповедников и концепцию общегосударственной сети ООПТ, был организатором ряда заповедников в нашей стране. В честь этого великого человека назван благотворительный фонд, поощряющий значительные достижения в трех направлениях: «Путеводители в природе», «Традиции природопользования и охраны природы» и «Достижения в науке». Цель премии имени Феликса Штильмарка - оказание моральной и практической поддержки людям, связанным с заповедным делом.

Принцип, по которому дают премию в номинации «Достижения в науке», прост: надо набрать максимальное количество баллов. Результат нашей работы оценивается по научным публикациям. Чем серьезнее издание, которое публикует научную работу, тем выше баллы. В течение года суммируются десять лучших работ номинанта и определяется его рейтинг. В последнем конкурсе приняли участие 118 списков научных работ, 54 сотрудника и 18 национальных парков из 51 региона России. Мне удалось набрать более 89 баллов и победить. Этот показатель более чем в два раза выше существовавшего до сих пор рекорда (39 баллов). Другими словами, эффективность нашей работы оказалась несколько выше, чем у других. Произошло это за счет серии научных статей в международных научных журналах. Уровень публикаций был таков, что их охотно приобрело, например, большинство университетских библиотек США. Так что благодаря нашим усилиям бренд «Национальный парк «Нечкинский» стал международным.

- Какую научную работу в парке вы ведете?

- С 2006 года я работаю начальником научного отдела, у которого есть два направления – историческое и биологическое. Я курирую биологическое. В основном мы изучаем биоразнообразие парка. За последние годы получены новые научные сведения, касающиеся фауны. Выявлен 291 вид позвоночных животных (50 - млекопитающих, 191 - птиц, 5 - рептилий, 8 - амфибий, 37 - рыб). Появились первые материалы по моллюскам (33 вида) и паукам (120 видов). Большое внимание уделяется изучению насекомых. Теперь у нас есть ясное представление о многообразии жесткокрылых (более 600 видов), чешуекрылых (более 500 видов), стрекоз (25 видов), полужесткокрылых (45 видов), прямокрылых (20 видов), перепончатокрылых (более 50 видов) и так далее. Выявлены десятки новых для фауны Удмуртии видов, а также три ранее не описанных наукой вида насекомых – одна бабочка и два вида хальцид (перепончатокрылые). У них пока даже нет латинских названий.

За шесть лет у нас было более 130 научных публикаций, в том числе в ВАКовских и международных изданиях. Силами отдела выпущено два сборника научных трудов, проведена всероссийская конференция по национальным паркам и особо охраняемым природным территориям Российской Федерации. Наши сотрудники - активные участники всевозможных научных форумов. С гордостью могу сказать, что мои коллеги из разных регионов страны слово «Нечкинский» уже произносят без ошибок.

- Есть ли у вас проблемы в работе? Как вы их решаете?

- Главная проблема - нехватка специалистов по ряду групп животных и растений. Штат отдела состоит из трех человек, работающих на полставки. По сравнению с научными отделами, например, заповедников наш отдел - просто кроха. Поэтому берем не числом, а умением. Активно сотрудничаем со специалистами лучших научных центров России и зарубежья (например, с Украиной и Чехией). Не хватает и оборудования. К сожалению, система финансирования нацпарков не имеет отдельной строки в бюджете, связанной с приборами, реактивами, другими материалами. Помогает кооперация.

- Каков круг ваших научных интересов?

- Поскольку я кандидат биологических наук по двум специальностям: «экология» и «энтомология», то основной мой интерес связан с экологией насекомых, особенно лесных. Это направление стало для меня родным еще с аспирантуры.

Кроме биоразнообразия, изучаю инвазионные (завезенные человеком из других мест) виды. Такие виды часто ведут себя агрессивно и даже могут уничтожать новые для себя экосистемы.

Я работаю с насекомыми-минерами. Это очень маленькие – всего несколько миллиметров - жуки, бабочки, двукрылые и перепончатокрылые, которые повреждают зеленые ткани растений, образуя в них полости, живут в хлорофиллоносных тканях и способны держать свою максимальную численность десятилетиями. При этом они настолько тонко взаимодействуют с растением, что не убивают его. Растение живет с ними, мучается, не развивается в полную меру, но и не гибнет. Вот, например, липовая моль–пестрянка. Она оставляет маленькие кружочки с нижней стороны листа липы. Этот вид был завезен в Москву в 1985 году из Японии с транзитным грузом и семимильными шагами «пошел» на запад, дойдя до Великобритании. Скорость его продвижения невероятна - 110 км в год. А насекомое крошечное - 7-8 мм в размахе крыльев! Мы достоверно показали, что в условиях Удмуртии три овальных повреждения - мины на лист (так определяется плотность насекомых) существенно снижают количество цветов, соцветий и сахаров у дерева. Липа, как известно, это лучший нектаронос в регионе. Следовательно, моль-пестрянка угрожает всей нашей отрасли пчеловодства. Судите сами. Один гектар липняков дает до тонны меда. Экономический ущерб при трех повреждениях на лист и минимальной цене меда 100 рублей за килограмм составляет более 1,5 млрд. рублей для Удмуртии.

Мы выяснили, что насекомое имеет две морфы (формы) – темную и светлую. С увеличением плотности темных особей становится больше, они более плодовиты и длиннокрылы, легче разносятся ветром. Отсюда и высокая скорость распространения.

Теоретически методы борьбы с этим вредителем есть. Надо создать определенное химическое вещество – половой антрактант бабочки, на запах которого полетят самцы. Тогда их можно легко собрать и уничтожить. Останутся неоплодотворенные самки - и численность вредителя упадет. К сожалению, создание такого вещества стоит дорого, надо привлекать химиков-органиков, в общем, маленькому коллективу без кооперации с другими научными лабораториями не справиться.

Есть у нас и другие опасные в основном для лесного хозяйства насекомые, которые имеют обыкновение резко повышать свою численность и держать ее очень долго. Например, тополевая моль-пестрянка, лиственничная чехлоноска и др. В Северной Хакасии я видел удручающие картины - 50-летние лиственничные леса 7-8 метров в высоту, поврежденные чехлоноской. В норме лиственницы такого возраста должны быть метров под двадцать. Казалось бы, деревья не погибли, однако такое благополучие обманчиво. И экономический ущерб очевиден.

Динамика численности насекомых, периодические и непериодические популяционные волны также входят в круг моих научных интересов. Как правило, насекомые изменяют свою численность волнообразно – то их много, то мало. Все виды, о которых мы сегодня говорим с вами, образуют аномальную динамику численности, имея на то особые механизмы. Моя задача - в них разобраться. Если мы поймем, за счет чего происходят вспышки численности вредителей и почему они держатся максимально долго, мы научимся бороться с ними эффективно. И пока этот большой, сложный, затратный этап не пройден, реальные шаги по защите растений невозможны.

Непериодические популяционные волны - белое пятно для всей мировой экологии. Многие ученые пытались понять их законы, да немногие в этом направлении продвинулись. Попытка создания теории популяционных волн - тема моей докторской диссертации, защита которой еще предстоит.

- Какое открытие последних лет в области энтомологии вас удивило?

- Например, такое. При повреждении растения растительноядными насекомыми оно выпускает некий химический сигнал, который хищными насекомыми-паразитами воспринимается как сигнал к поиску насекомых-фитофагов. Следовательно, если химическое вещество–сигнал в природе существует, его можно синтезировать искусственно, а значит, быстро избавиться от вредителей. Вот вам эффективное биологическое средство защиты растений и новый уровень экологически чистых технологий! А также один из смыслов изучения экологии насекомых…

Большинство людей уверено, что мы живем на планете людей и человек здесь - хозяин, царь и бог. Нет, это не так. Истинные хозяева нашей планеты - насекомые. Эксперты считают, что их на Земле от 3 до 12 млн. видов, описано пока только 1,5 млн. Насекомые выносливы, вездесущи, иногда непредсказуемы, могущественны, потому что влияют на все живое. Без них невозможно почвообразование, опыление растений, питание высших животных, нормальное существование экосистем. Так или иначе, насекомые влияют на жизнь людей. С ними связаны сельское хозяйство, лесоводство, медицина, пчеловодство, шелководство, производство лаков и красок, культурные традиции, религиозные культы… В общем, насекомые заслуживают нашего внимания. Их надо изучать.

- Вы считаете, что энтомология сегодня испытывает некий всплеск в своем развитии?

- Нет, я так не считаю. Энтомолог - профессия редкая, особенно в России. За последние 15-20 лет энтомологов в нашей стране стало еще меньше, ведь спрос рождает предложение. В мире их тоже немного - мало людей, которые хотели бы заплатить за их исследования. Хотя если взять прикладной аспект, например сельское хозяйство, то существуют направления, в которых на один доллар вложений в борьбу с насекомыми-вредителями приходится 10 долларов прибыли. Круче экономический эффект бывает только в наркобизнесе и торговле оружием.

И все-таки я уверен, у энтомологии есть будущее. Мы, ученые, смотрим в него с оптимизмом.

По материалам газеты «Удмуртская правда», 2013 г.