ДРУГИЕ

             ЗАПИСКИ  

             ПРОВИНЦИАЛЬНОГО

             ЖУРНАЛИСТА

               Книга вторая

 

 

                          МОЕМУ ОТЦУ -

                          БОЛЬШОМУ ТРУЖЕННИКУ И ПАТРИОТУ,

                         НАУЧИВШЕМУ МЕНЯ ЛЮБИТЬ

                         СВОЮ МАЛУЮ РОДИНУ,

                         ПОСВЯЩАЮ…

 

 

                                    Верхняя Салда

                                           2012 год

 

 

 

 

Вновь выражаю огромную благодарность Татьяне Максимчук, Марине Танкиевской  и всему коллективу типографии за помощь и поддержку при подготовке и издании этой книги.

Особые слова благодарности Юлии Сергеевне Зорихиной за веру в меня.

 

 

 

ВМЕСТО

ПРЕДИСЛОВИЯ

Во время подготовки к изданию книги «Записок провинциального журналиста», я и предположить не мог, что получу от читателей столько положительных откликов. И уж ни как не предполагал «замахнуться» на вторую книгу. Но по мере подготовки к изданию «Записок», рождались на свет все новые заметки на самые разные темы, которые сами «просились»  в  сборник. И я сдался…

В книгу, озаглавленную мной «ДРУГИЕ Записки провинциального журналиста», собраны и статьи-зарисовки разных лет моей творческой жизни. Они разнообразны по тематике, но объединены одним - любовью к нашему городу, его замечательной истории и людям… А еще - тревогой за их будущее.

Итак, уважаемый читатель, представляю на ваш суд свою новую книгу. Пусть у нее будет такая же счастливая судьба, как и у первых «Записок»…

 

 

 

 

ГЛАВА 1.

ЗАРИСОВКИ ИЗ ДЕТСТВА

Продолжить «детскую» тему меня убедительно попросили читатели, посчитавшие, что в первой книге «Записок» их было слишком мало…

 

БЕРЕЗОВАЯ РОЩА  - НАВСЕГДА!

На оконечности Малого мыса, одного из самых живописных районов нашего города,  скромно притулилась небольшая березовая роща. Омываемая неспешными водами салдинского пруда, она многие годы, словно магнитом тянула к себе местных  мальчишек.

В мае на березках распускаются первые листочки и с заходом солнца в почти прозрачном от весеннего воздуха небе начинают кружить майские жуки. Большие, почти огромные для нашей уральской природы насекомые, ни могли ни привлечь внимание любознательных и вездесущих пацанов. За давностью лет я уже и не вспомню, кто надоумил нас на такую забаву. Но только до сих пор перед глазами самодельный сачок в руках, наскоро сооруженный из старых маминых чулок, закат на другом берегу пруда, а на его фоне  - тени-точки неуклюжих майских жуков и стремглав несущиеся за ними фигурки моих друзей.

В полумраке майской ночи в азарте мы не замечали под ногами ни ям, ни корней деревьев. И после удачной охоты в нашем «арсенале» были ни только упрятанный в спичечный коробок майский жук, но и избитые в кровь локти и коленки. Но на раны  мы не обращали внимания, когда с трепетом в груди, лежа в постели, прижимали к уху коробок с шуршащим в нем жуком. А на утро мы отпускали его на волю, до следующего теплого майского вечера. И напрасно звали нас домой родители, увлеченные игрой, мы их просто не слышали…

 

ИГРА ПРОДОЛЖАЕТСЯ

В те, далекие детские годы в нашей уличной кампании не было деления на больших и маленьких. Когда начиналась интересная игра, а это происходило практически каждый день, вслед за малышней, в нее втягивались и более взрослые ребята. 

В дни летних каникул 197… года на нашей улице кипели не шуточные страсти вокруг придуманной кем-то игры в крышки от стеклянных банок. Игра эта была весьма незамысловатой. Найденные дома или прямо на улице,  уже использованные по  их прямому назначению металлические крышки тут же шли в дело. Участник игры ставил свою крышку в общую стопу, брал в руки биту (обычно отлитую из свинца) и, отойдя на отмеренное заранее расстояние, по очереди бросал биту в сторону крышек. Кто кинул точнее, тот первым разбивал стопку крышек, а затем бил по ее краю, чтобы перевернуть. Перевернул – забрал, и так до тех пор, пока у всех участников игры или у тебя самого есть хоть одна крышка. Примерно так проходила игра до тех пор, пока в игру не вступали более взрослые ребята, которым надо было убить время до начала танцев в парке Металлургов. Вот тогда и начиналось самое интересное. Особенно выделялся в этой игре мой сосед Володя, отличавшийся крупным телосложением. Долго не «парясь», он брал первый попавшийся  под руку камень или кусок кирпича и швырял его со всего маха в стопку крышек. При точном попадании Володиной «биты» (а это происходило довольно часто), под одобрительный гогот участников и зрителей, крышки с шумом разлетались в разные стороны, и их потом долго приходилось отыскивать в траве и придорожной канаве. После такой «игры» от крышек оставались одни воспоминания. По этому поводу очень расстраивался наш «казначей» Лешка, хранивший «золотой» запас нашей команды у себя в огороде, где его и прятал в укромном месте, о котором знал только он. На другой день Лешка поштучно выдавал каждому из членов нашей «сборной» строго определенное количество крышек для продолжения игры. Мы обижались на Леху за его скупердяйство, но он был не преклонен, невольно заставляя нас играть лучше и бить – точнее. В скором времени Лешкин «склад» уже ломился от  металлических крышек.

А через год на нашей улице с таким же азартом шла уже другая игра, где в ходу были пробки от одеколона и духов. У каждой пробки-«фигуры» было свое персональное название и свои правила овладения. Так, например, пробка от аптечных пузырьков была проста на вид и называлась «шестеркой». Чтобы завладеть пробкой-«королевой» (от духов, в виде «короны») надо было  попасть в нее «шестеркой» десять раз подряд…

Что и говорить, советская парфюмерия семидесятых годов  разнообразием не отличалась. Да и в простых рабочих семьях, откуда мы были родом, тогда было не до парфюма. А потому наша команда время от времени совершала «набеги» на городскую свалку, где мы подолгу бродили среди куч мусора в поисках заветных пробок. Ну, а потом грязные, усталые, но довольные ехали с бесценной «добычей» через весь город домой на автобусе «первого» маршрута, предвкушая скорое продолжение игры…

 

ВСПОМИНАЯ О РЫБАЛКЕ

Рыбалка! Что может быть чудесней этого волшебного действа? Наверное, только воспоминания о ней…

С вечера мы с отцом как всегда тщательно готовим свои рыболовные снасти к утреннему лову. Проверяем лески, крючки, готовим тесто... А утром, едва летнее солнышко озарит небо над Мельничной горой, наскоро позавтракав и прихватив с собой нехитрый рыбачий скарб, спешим к берегу. Здесь, в тишине утренней зари, уже плещутся в водах салдинского пруда наши будущие трофеи.

Ржаво скрипит под руками несмазанный замок, с неохотой «отдавая» нам нашу лодку. Вставляем в уключины весла и как можно тише отчаливаем от берега. В нескольких десятках метров от берега, на нашем любимом месте - напротив плотика, один за другим втыкаем в мягкий податливый ил два кола и привязываем к ним лодку.  Неторопливо, точно выполняя священный ритуал, насаживаем на крючок шарик из упругого пресного теста и медленно опускаем его в воду. Удочка ложится на свое законное место на  борту лодки. Но на этом наши приготовления к рыбной ловле не закончены, теперь пришла пора прикормить рыбку заранее сваренной кашкой.

Наконец, все готово. Не отрывая взгляда, смотрю на леску в ожидании первой поклевки… А за бортом лодки уже поднимается над Зарекой яркое утреннее солнце.

И вот и первая поклевка, подсекаю невидимую мне в темной воде рыбку. Пусто! Меняю на крючке наживку, бросаю за борт и снова терпеливо жду. Перебирает в руках леску и отец, у него пока тоже пусти…

Новая поклевка! Подсекаю и чувствую под рукой  приятную тяжесть. Вот теперь надо поторопиться! Привычными движениями рук выуживаю из воды первую рыбку.

«С почином!» - одобрительно приветствует мою удачу отец, не отрывая взгляда от своей удочки. Ну а «почин» мой – среднего размера рыбешка, уже плещется на дне лодки. Насаживаю на крючок новую порцию теста и  бросаю за борт…

Проходит час-другой, за любимым делом время бежит быстро. В  ведре плещется наш сегодняшний улов - три десятка чебаков и сорожек. Солнце над Малым мысом все выше, а клев - все  хуже.

«Видно наша рыба пошла на завтрак!», - вздыхает отец и сворачивает снасти. А дома нас уже ждет мама. Провожая на рыбалку, она поставила тесто и теперь, встречая у порога, с улыбкой спрашивает: «Ну что рыбачки, как нынче улов? На пирог хватит?». «Хватит, хватит!» - кричу я и с радостью показываю плескающуюся в ведре рыбешку. Отец идет чистить рыбу, а я заваливаюсь на кровать в летней комнате и мгновенно засыпаю…

Просыпаюсь от ласкового прикосновения маминой руки: «Вставай сынок, пирог уже готов», - улыбаясь, говорит она, гладя мои вихры. С трудом открываю заспанные глаза, сонно бормочу что-то в ответ и бреду на кухню, откуда уже доносится запах свежеиспеченного рыбного пирога. На кухонном столе, укрытый вышитым полотенцем, «отдыхает» мамин пирог. Рядом - банка парного молока и кружки. Садимся, мама режет пирог на большие дымящиеся куски. «Вкусно-то как!» -  бормочу я, почти не жуя, проглатывая горячий кусок пирога. «Приятного аппетита!», -  говорит мама и мы с отцом, счастливо улыбаясь, киваем в ответ…

… Господи, как  давно это было! Кажется - целую жизнь!!!

 

ПОЙДЕМ ПУСКАТЬ КОРАБЛИКИ!

Весна на Урале, пожалуй, самое долгожданное время года. За долгие зимние дни, истосковавшись по яркому, ласковому солнышку, еще в начале марта мы торопимся проводить надоевшую всем зиму, и словно дети  с любопытством наблюдаем, как на южной стороне улиц лениво тает снег, оставляя после себя первые проталины. И если для взрослых весна – это ожидание летнего отпуска и садово-огородных забот, то для детворы, конечно же, предвкушение долгожданных весенних каникул.

А ждали мы в детстве каникулы еще и потому, что к их началу робкие ручейки на улицах Малого мыса превращались в бурные реки, несущие свои талые воды прямо в пруд. В такие дни пацаны брали в руки свои заветные перочинные ножички и выстругивали из сосновой коры кораблики (только сейчас обратил внимание, что «кора» и «кораблики» от одного корня). Причем, кораблики у каждого из нас получались ни похожий один на другой. Тут ведь  все зависело от ловкости рук и личного опыта прошлых «сезонов». А когда наши «корабли» были готовы к плаванию, мы спешили к заветным придорожным канавам, где давали старт новой весенней «регате». Правда, в те далекие годы мы и слова-то такого не знали, а потому наша игра называлась просто – «Пойдем пускать кораблики!»

В больших отцовских не по размеру сапогах, по лужам и талому снегу бежали мы вслед за своими «кораблями», прутиками помогая преодолевать на своем пути самые настоящие пороги, водовороты, водопады и туннели (мостики возле домов), где порой бесследно и пропадали наши быстроходные «суда». И если спасти из «плена» нам не удавалось, мы выстругивали новые и пускали их в бурный поток талых вод. Порой, игра затягивалась до темна. Холодало, ручьи покрывались ледком, создавая для наших «кораблей» непреодолимые преграды. И только это обстоятельство было для нас командой расходиться по домам. До следующего дня…

Давно отзвенели ручьи семидесятых. Заросли густой травой придорожные канавы, никто уже не пускает по ним  кораблики из пахучей сосновой коры… И лишь я иногда во сне, вновь и вновь бегу по весенним лужам, вдогонку за корабликом из своего далекого детства. Но так и не могу его догнать…

 

ЧП ВО ЛЬДАХ

Дети космической эры… Мы до сих пор наизусть знаем имена первых советских космонавтов, чьи портреты  в начальной школе висели в каждом классе.

За дальностью лет мне трудно вспомнить, мечтал ли кто из нас о полетах в космос. Но сегодня я знаю точно, что никто из моих сверстников так и не стал космонавтом. Летчиками – да! Инженерами, строителями, слесарями и, даже, журналистами…  Да это, в общем-то, и не важно - кто кем стал. Важно, что большинство из нас стали настоящими людьми, полезными обществу и своей стране…

Почему я заговорил о космонавтах? Да потому, что из рассказов взрослых, мы знали, как сложно ими стать. Нужно было хорошо учиться, заниматься спортом и быть готовыми к любым трудностям и опасностям. По крайней мере, так говорили нам взрослые. И мы верили…

Что касается конкретно моих успехов в учебе и спорте, то тут не все гладко. Мое достаточно «прохладное» к ним отношение «сказалось» проваленным экзаменом в институт и сложным вхождением в армейскую службу…

А вот  «трудностей и опасностей», в моем детстве было всегда в достатке. Походы без взрослых в лес, купание в пруду стилем «топор»… А еще, катание на льдинах по пруду. Этот экстремальный вид развлечения многие годы был популярен среди мысовских пацанов.

Едва дождавшись, когда весенний лед на салдинском пруду начнет ломаться на отдельные льдины, надев сапоги и взяв в руки палки-шесты, бежали мы к берегу, где, словно муравьи облепливали прибившийся к берегу лед. Наиболее отчаянные из нас, перепрыгивая со льдины на льдину, добирались до «большого» льда вдалеке от берега. Бегали по нему с радостными криками, рискуя  провалиться под лед (что порой и происходило). К счастью, никто из моих товарищей по этой весьма опасной игре не утонул! Проваливались под лед не раз, но всегда благополучно выбирались на берег.

Однажды и со мной случилось «ЧП во льдах». В один из дней конца апреля  мы  с ребятами с нашей улицы как всегда катались на льдинах, отталкиваясь от дна длинными палками.  Неожиданно льдина моего дружка Женьки стала крошиться и он перепрыгнул на мою. Под тяжестью детских тел она стала медленно погружаться в темную воду. И хотя в том месте, где мы терпели «кораблекрушение», было не глубоко, ощущение от «погружения» было не из самых приятных. Да что там говорить, я попросту перепугался! Забыв обо всем на свете, кинулся к берегу, изрядно начерпав в сапоги ледяной воды. По быстрому слив из сапог воду, я побежал сушиться домой. Благо, что родители были на работе, и об этом  происшествии так никто и не узнал.

А на другой день мы, как ни в чем не бывало, снова пошли на пруд кататься на льдинах…

 

РЫБАЛКА БЫВАЕТ РАЗНОЙ

Рыбалка бывает разной… Например, на удочку, спиннинг или бредень. Но бывает и совсем необычная – «сачковая». Ей когда-то увлекались многие мысовские ребятишки.

В начале мая, когда на салдинском пруду сходил лед, мы шли «сачковать» (отсюда, видимо, и пошло это популярное в нашем детстве слово - «сачковать», т.е. «ничего не делать, отлынивать от работы»).

Что уж там происходило в глубинах весенних вод, мы не знаем до сих пор. Но только из года в год, вблизи берега поднимались на поверхность пруда «отдохнуть» небольшие окуньки. Лежа на боку, лениво перебирая плавниками, они покачивались на волнах недалеко от берега, вызывая вполне законный азарт у ребятни, державшей наготове самодельные сачки. Те самые, что  мы  делали своими руками для ловли майских жуков.

Если окунек плавал достаточно далеко, мы терпеливо ждали на берегу, травя анекдоты, когда волна прибьет его поближе. Чтобы потом войти в сапогах в воду и дотянуться до него сачком. Ожидания наши порой затягивались, а то и вовсе проходили даром. «Отдохнувший» окунишка, махнув на нас хвостом, нырял в глубины пруда - только мы его и видели. Ну, а незадачливые удильщики шли дальше вдоль берега в поисках новой добычи.

В удачный день я приносил с такой рыбалки до десятка рыбешек, на радость своей любимой кошке Муське, которая с довольным урчанием поглощала речную рыбу в любых количествах. Самостоятельно моя кошка на «рыбалку» не ходила. Это уже много позже местные коты «догадались» выходить на берег пруда «сачковать». Усевшись на мостике подле рыбака, они порой часами ждут, когда же тот сжалится над ними и поделится уловом. И ведь дожидаются! А, наевшись халявной рыбы, сытые и довольные неторопливо уходят домой, чтобы на другой день прийти «сачковать» снова…

 

НА РАЗВАЛИНАХ «СТАРОЙ КРЕПОСТИ»

На нашей улице стоял недостроенный дом. Стоял он без видимых изменений много лет, пока мы не превратили его в место своих постоянных игр. Зимой - прыгали с него  в сугробы  (в семидесятые, не в пример последним годам, в Салде снега выпадало огромное количество). Летом - носились по стенам, перепрыгивая через  оконные проемы, рискуя покалечиться или вовсе свернуть себе шею. Слава богу, кроме шишек и ссадин серьезных травм ни кто из нас тогда не получил.

Но этот дом привлекал внимание ни только малышни вроде нас, но и ребят постарше. Здесь они втихушку от взрослых курили «бычки» и вели «взрослые» разговоры. Так и стоял бы недостроенный дом в целостности и сохранности, если бы кто-то из старших пацанов не приволок откуда-то молот - спортивный снаряд, который спортсмены метают на стадионе на десятки метров.

На узких улочках Малого мыса метать молот никто не собирался. Местные «богатыри» нашли ему совсем другое «применение». С его помощью решили испытать крепость стен недостроенного дома. День за днем  она били  молотом по наружной стене. Очень скоро она не выдержала «богатырского» натиска и завалилась внутрь, под радостные возгласы присутствующих  зрителей и к ужасу вернувшихся с работы взрослых, неожиданно обнаружившим на своей улице развалины «старой крепости». Впрочем, найти виновных им так  не удалось, а недостроенный дом еще долго оставался  «главной достопримечательностью»  нашей улицы и местом постоянных игр мысовской детворы.

 

«КАЗАКИ-РАЗБОЙНИКИ»

О том, что  эта игра называется «казаки-разбойники» я узнал гораздо позже. А в детстве, мы играли по тем же правилам в игру под самими нами придуманным названием - «стрелки».

Начинали игру мы обычно под вечер, когда летние сумерки окутывали окрестности, и все вокруг становилось загадочным и таинственным.  Участники игры по детской считалке («На злотом крыльце сидели…», «Вышел немец из тумана…») делились на две команды. Одна убегала прочь, оставляя на своем пути начертанные мелом стрелки. Вторая, выждав некоторое время, пускалась за ней в погоню, определяя направление преследования по стрелкам. Чем темнее становилось на улице, тем азартнее проходила игра.

Одним из наших самых излюбленных мест для «стрелок» была территория детсада в самом центре Малого мыса. Здесь, среди детских веранд, густых кустов сирени и цветочных клумб легко было запутать следы и спрятаться. Добавляло азарта игре и присутствие сторожа, который, услышав нашу беготню, выходил из своей подсобки. Громко ругался и обещал пальнуть в нас из ружья (которого, и это мы прекрасно знали, у него никогда и не было).

Наконец, вдоволь набегавшись и отметив стрелками вдоль и поперек все детсадовские дорожки, мы благополучно прыгали через невысокий забор и что есть духа, бежали в сторону дома, второпях забыв отметить  путь своего отступления стрелками.

На другой день между участниками игры частенько случались разборки, поскольку вторая команда полночи бродила вокруг детсада в поисках наших следов и, не найдя, грозилась утром нас отлупить. Но до вечера страсти утихали и мы,  поменявшись ролями, с новой энергией пускались в путь. Туда куда нам указывали начертанные мелом стрелки…

 

ЭТО СЛАДКОЕ СЛОВО «СВОБОДА»…

Мечта моего детства – мопед! О, как я завидовал своим друзьям, кто владел этим двухколесным чудом! Пусть даже старым, латано-перелатаным, оглушительно тарахтящим и безмерно дымящим, с куском черенка вместо педалей и разными по размеру колесами. Но таким желанным чудом техники!

Мой друг детства и сосед по дому Лешка с утра до вечера возился со своим «стальным конем», устраняя то и дело случавшиеся  поломки. Его руки были в ссадинах, лицо измазано машинным маслом, а одежда пропахла бензином. Но когда Леха выгонял из отцовского гаража свой мопед и, тарахтя на всю улицу, катил по своим делам, - я искренне ему завидовал… Но никогда так не  решился попросить у родителей, чтобы они купили мне такую «игрушку».

Жили мы тогда трудно. Вечерами, отстояв смену за парикмахерским креслом, мама брала работу на  дом и до полночи «вязала» шиньоны, популярные в семидесятые годы у многих салдинских женщин. Работа эта, хоть и копеечная, реально  помогала нашей семье сводить концы с концами. По младости моих лет родители о своих «экономических» трудностях мне не докладывали. Но я, своим чутким детским сердцем догадывался о взрослых проблемах… И молчал про свою заветную мечту.

Но однажды,  всего на несколько минут, моя мечта осуществилась. Правда, для этого мне пришлось без спроса взять мопед у взрослого пацана, который на время отошел куда-то от своего «железного коня». Счастью моему не было предела, когда подо мной затарахтел старенький мотор. Крутанув до отказа ручку газа и отпустив  сцепление, я покатил по улице, пыля всеми двумя колесами навстречу ветру и свободе. Наверно, именно тогда я впервые познал свободу движения, которую дает человеку механическое средство передвижения, использующее не силу мышц человека, а двигатель внутреннего сгорания.

Вполне заслуженный тумак, полученный по шее от хозяина мопеда, ни чуть не испортил моего настроения. Вечером, лежа в постели, я тихо улыбался своему неожиданному счастью. А моя рубашка  запахом бензина еще долго напоминала о познанной свободе передвижения…

В шестнадцать лет, с одобрения родителей, я пошел в ДОССАФ учиться на права вождения мотоциклом. К тому времени у моего старшего брата уже был старенький мотороллер «Вятка». На нем то я и начал свое обучение, колеся по тихим улочкам Малого мыса…

Сегодня у меня есть свое личное авто. Каждый день я сажусь в него и еду по своим делам. Автомобиль, конечно же, намного мощнее и комфортней мопеда из моего детства. Но почему-то, того счастья свободы передвижения, испытанного мной много лет назад, сегодня у меня уже нет…